публикует его в полном виде.
— Будучи игроком, вы задумывались о тренерской карьере?
— Конечно, когда игроку за 30, он начинает думать о том, что будет делать дальше. Я не представляю себя вне футбола, к тому же у меня была возможность сравнить работу различных специалистов в разных странах. Я играл за команды, которые ставили перед собой самые высокие задачи и поэтому внимательно смотрел за работой тренеров.
— Насколько изменились ваши отношения с Лобановским после перехода на тренерскую работу?
— Никаких принципиальных различий в моей работе в качестве футболиста и тренера с Валерием Васильевичем не было. Разумеется, когда я пришел в Динамо 17-летним парнем, то не мог смотреть на футбол глазами Лобановского, а просто поверил его идеям и принял все как есть. То есть, сначала была просто вера и лишь затем я стал вникать в нюансы нашей совместной работы.
— Когда вы играли в Динамо, то замечали за своими партнерами тягу к тренерскому ремеслу, вели кто-нибудь конспекты?
— Не могу сказать обо всех, но те, с кем я близко общался были еще слишком молоды, чтобы задумываться о тренерской карьере.
— Как Алексей Михайличенко в качестве игрока выражал свое недовольство решением тренера?
— Я никогда вслух не высказывал свои претензии или недовольство, даже когда чувствовал, что прав. Спорить с тренером, это мое мнение, является плохим тоном.
Я вспоминаю финал первенства Европы 1988 года против Голландии. Тогда Гуллит забил нам первый гол и Валерий Васильевич рассказал мне в перерыве много «интересного» (я отвечал за Рууда при стандартных положениях). Я выдержал такую реакцию тренера, а после игры Васильич подошел ко мне, извинился и сказал: «Ты все делал правильно». Дело в том, что согласно тренерской установке, после того, как мяч выбит из штрафной мы все выбегаем и создаем «вне игры». А один из наших задержался и Гуллит поразил ворота Дасаева.
— Нет, такого не было. Конечно, за пределами поля мы можем поговорить в дискусионном тоне, я всегда готов выслушать футболиста, но приоритет в принятии решений остается за мной.
— Вы можете вспомнить случаи влияния отдельный игроков или группы футболистов на решение тренера?
— В любом клубе есть группа более опытных и авторитетных футболистов, которые могут влиять на общее настроение команды. Но чтобы влиять на тренера… В киевском Динамо всегда самым влиятельным и авторитетным человеком был Лобановский.
В Сампдории из Генуи, когда я там играл, были влиятельные футболисты, но многие тонкости в их отношениях с тренерами я так и не успел понять. Вполне возможно, что они могли как-то влиять на решения наставников. Но лично я такой подход не приемлю.
— Можно ли сказать, что в работе «тренер-игрок» в нашей стране и той же Италии существуют принципиальные различия?
— В Италии и Шотландии наставники меньше уделяют времени игрокам за пределами футбольного поля. Там каждый игрок отвечает за свою подготовку, свое поведение.
Мы проводим достаточно много времени на базе, в одном коллективе и бывают случаи, когда ребята хотят подольше задержаться в компании своих друзей и это не всегда идет на пользу. Поэтому наши тренеры имеют дополнительный объем работы после тренировок. Хочется отметить, что нынешнее поколение футболистов постепенно приближается к западному образу игрока-профессионала и не за горами то время, когда они будут вести такой же образ жизни как их коллеги из Италии, Испании, Англии…
— В Италии тренер находится на «раскаленной сковородке». Болельщики, пресса ждут результата, критикуют, дают советы. Насколько вы ощущаете подобное в Украине?
— Я думаю, что существует большая разница в работе прессы у нас и на Западе. В Италии есть несколько серьезных изданий, журналисты которых очень тонко понимают футбол, проводят качественный и объективный анализ матчей. Там пресса руководит настроеними болельщиков, имеет большое влияние на игроков и специалистов.
В нашей стране, на мой взгляд, пока только возводится «универститет спортивной журналистики». И не всегда на страницах наших изданий можно найти реальную оценку происходящего. Я считаю, что украинская журналистика и футбол должны развиваться в тесном сотрудничестве.
Хотя уже сейчас журналисты имеют влияние на развитие нашего футбола.
— Алексей, некоторые ваши партнеры по Сампдории, например Виалии, Манчини, Катанец уже являются довольно известными фигурами мирового тренерского цеха. Вы следите за продвижением их карьеры?
— Я с интересом наблюдаю за их работой, точнее за результатами их труда. Кстати, не только эта троица стала на тренерский путь, еще Иван Бонетти (работает с шотландским Данди), вот Пьетро Верховод заканчивает курсы. Недавно прошли торжества по поводу10-летия чемпионства генуэзского клуба, мы встретились, долго разговаривали. Это здорово, когда хорошие футболисты пытаются реализовать себя и на тренерском поприще.
— Можно ли сравнить наш чемпионат с первенством Шотландии? И там, и у нас два клуба-лидера, а остальные классом пониже…
— Все аналогии между чемпионатами Шотландии и Украины завершаются едва начавшись. Да, есть лидирующие команды, которые борются за чемпионство, но все остальное в Шотландии выглядит убедительней. Не стоит напоминать, что такое шотландский дух, британская борьба за каждый сантиметр на поле все 90 минут. Накал борьбы ощущается во всех поединках и очковый разрыв не является показательным. Ни одна команда, даже в поединках с грандами, не ощущает себя обреченной еще до выхода на поле. Для победы лидеры должны выложиться на все 100%.
— При каких обстоятельствах случилось ваше возвращение в Динамо в качестве тренера?
— Я завершил свою карьеру в 1996 году и вернулся в Киев. У меня было много предложений заняться бизнесом, но я не хотел заниматься тем, чего не знаю и в чем ничего не понимаю. Некоторое время я оставался невостребованным на футбольном поприще, но когда вернулся Валерий Васильевич я получил свой шанс. Лобановский переговорил со мной и предложил мне войти в тренерский штаб Динамо. Финансовая сторона вопроса меня не интересовала — я понимал, что лучшей возможности начать карьеру тренера у меня никогда не будет.
— Ваши первые впечатления от тренерской работы
— Анатолий Пузач и Валерий Лобановский помогли мне как можно быстрее перестроиться на новую для меня должность. Атмосфера в нашем коллективе была такой, что я очень быстро смог адаптироваться и стал ощущать себя не дебютантом в тренерском штабе, а действительно тренером. К тому же удалось наладить хорошие отношения с игроками. Сначала они уважали меня как бывшего игрока, но со временем я понял, что необходимо добиться признания и в качестве тренера.
— Вы были морально готовым принять команду в качестве главного тренера?
— Я несколько лет провел в тренерском шабе и со временем стал представлять, что бы я сделал на месте «главного» в той или иной ситуации. И если мое видение проблемы совпадало с решением наставника команды, то это придавало мне уверенность в том, что я готов к самостоятельной работе.
— Как к вашему назначению отнеслись футболисты Динамо?
— Мне показалось, что они восприняли это нормально, по крайней мере их удивления я не заметил. Разумеется, только игроки могут точно ответить на этот вопрос, но по их отношению к работе я вижу, что все идет хорошо. Кроме того, я считаю, что если футболисты станут выбирать себе тренера, то порядка не будет. А порядок и дисциплина в киевском Динамо стоят на первом месте.
— После поражений от Шахтера некоторые газеты и болельщики высказали такое мнение, что если бы Динамо возглавлял Лобановский, то исход этих поединков был бы иным. Вас это не задевало?
— Я был готов к такому повороту событий и к таким разговорам. На мой взгляд, так могли сказать только дилетанты. То, что нельзя проверить на деле — просто пустые слова. Состав то был тем же, откуда мы знаем, как бы он сыграл при другом тренере?
— Что для вас значит словосочетание «тренер Динамо»?
— Это понятие не вписывается в какие-то органиченные рамки. Это человек, который определяет стратегию команды, является хорошим психологом, а зачастую и другом для своих подопечных. В определенные моменты тренер должен быть строгим, в других ситуациях может снять психологическое напряжение в команде. Ведь коллектив состоит из личностей, у каждого свой характер, свои проблемы и это нужно учитывать.
— Валерий Лобановский любил повторять слова о совершенствовании. Как бы вы определили «совершенствование тренера»?
— Совершенствование — это прежде всего требования человека к себе. Если человек скажет себе и людям: «Все, я доволен собой, я сам себе идеал», то из него ничего не выйдет. Надо всю жизнь учиться, что-то подмечать, брать в пример лучшие образцы. Футбол постоянно изменяется, что-то потихоньку меняется и надо попасть «в струю». А если и самому в чем-то опередить развитие этой игры, то шансы на успех будут выше чем у конкурентов.
— Алексей, какой тренерский стиль выражения эмоций во время матча вам более близок — импульсивный или же спокойное, внешне, восприятие событий?
— Думаю, что изменить ход встречи криками со скамейки невозможно. Разумеется, я допускаю реплики по отношению к конкретному футболисту, но в целом повлиять на командные действие вряд ли представляется реальным. Главным, на мой взгляд, является предматчевая установка, когда тренер должен конкретно указать футболистам их задачи на футбольном поле.
— Футбольная команда состоит из определенного количества игроков, представляющих разные страны, исповедующих разную религию, имеющих свои интересы и привычки. Как вы относитесь к приглашению в такой коллектив профессионального психолога?
— Каждый наставник подбирает свой тренерский штаб не для того, чтобы его помощники расставляли фишки и носили мячи. Прежде всего, это коллектив единомышленников, который старается влиять на атмосферу в команде. Не зря в нашем штабе появился Олег Петрович Базилевич. Это человек с огромным опытом общения с футболистами, он начинал свою работу еще с Лобановским.
Команда у нас молодая, поэтому Базилевич своей мудростью должен помочь нам и команде обрести психологическое равновесие.
— Не секрет, что Базилевич является известной фигурой не только динамовского, а и всего советского футбола. На вас не давит его авторитет?
— Я бы так не сказал. Олег Петрович не вмешивается в тренировочный процесс. Мы часто обсуждаем наши проблемы и Базилевич высказывает свою точку зрения. Для этого он и вошел в нашу тренерскую команду — его опыт и подсказки очень ценны для нас.
Я выслушиваю не только его мнение, а и точку зрения всех тренеров и пытаюсь принять оптимальное решение.
— После назначения на пост главного тренера изменились ли ваши отношения с Демьяненко, Михайловым, Зуевым?
— Абсолютно не изменились. Мне очень приятно, что эти люди с первых же дней высказали свою готовность продолжать нашу работу. Я полностью доверяю им и у меня не было никаких сомнений в том, что наша тренерская команда не распадется.