В откровенном интервью Sport Arena TV бывший футболист рассказал об участии в договорных матчах, конфликте с Гаскойном, обиде на Лобановского, своем отношении к современным политикам и России.
Об участии в договорных матчах
«Были конечно [моменты]. Это большой футбол. Уже прошло время. В 90-м году мы стали чемпионами с Динамо. За 2 тура до конца стали чемпионами. Динамо Минск нужно было остаться в высшей лиге. Мы к ним едем. Нам то, что? Мы на отдых приехали. Отдали [матч]. Команда стала чемпионом, и мы уже гуляли. Мы — чемпионы. Даже руководство Динамо хотело одного, но мы сделали по-другому. Вся команда знала. Пока мы с ними не договорились, мы первый тайм 2:0 выиграли. Были [финансовые] дивиденды с их стороны. Всей команде, обязательно.
Также мы потом летели в последнем туре в Ереван с Араратом играть. Давайте ничью? Давайте. Мы уже уставшие. Ничья, так ничья. Уже без дивидендов правда. Потому что мы понимали, что нам уже ничего не нужно, и им тоже. Мы при полном стадионе спокойно сыграли с ними вничью, и все были довольны.
Договорные матчи могут быть только, когда команда уже чего-то достигла. А на определенном этапе — нет, и никогда их не будет. Когда две команды между собой борются за 1-2 места — никогда не будет».
О современных политиках
Бывших и нынешнего Президента знаю. Порошенко только не знал. Помощники [Зеленского] приходили на футбол, разговаривали. Не знаю, какой он человек, но поговорить можно. Пусть они делают. Не хочу лезть в политику. Это не мое.
Я – человек Советского Союза. Я как вырос там, так и остался. Для меня, что грузины, что азербайджанцы, казахстанцы. Мы все вместе. Мы приезжаем на игры разговаривать. Давайте все это заканчивать. Нужно это все закончить спокойствие. Рано или поздно оно закончится, только вот как…
Мне когда-то предлагали быть депутатом, но я отказался, сказал, что мне это не надо. А сейчас половина депутатов , извиняюсь за выражение (стучит по столу – прим. Ред). Что хотели, то и получили?
Сейчас могу зайти в Верховную Раду. Легко. Но сделать что-то — нет. Потому что есть клан, который всем правит, а там половина из тех, кто ни черта не соображает в документах. Я, как футболист могу сказать: я ничего не понимаю в документах, их нужно читать неделю-две-три, чтобы хоть что-то понять. А когда решение принимается за 10 минут — это уже ясно.
Половина из них, а я треть из них знаю — они вообще никогда не читали. В принципе. Идет самоуправление. Я думаю, что страна образумится чуть-чуть, особенно сейчас, в период, когда нужно думать.
О своей нынешней жизни
«У меня есть друзья, есть хороший бизнес, отошёл от футбола, но постоянно бегаю — это уже жизнь, которая необходима. В тренерский штаб я пытался идти, но понял, что там есть проблемы. Спокойно занимаюсь делами, ездим с ребятами, помогаем ветеранам всегда.
С возрастом не молодеешь, но здоровье еще есть. Давят конечно операции. У нас есть в команде ветеранов Серега Кузнецов, которому 69 лет будет. И мне уже стыдно говорить, что у меня нет здоровья.
Многие не узнают, потому что жизнь то меняется, все меняется. Я когда уехал заграницу, был молодым и перспективным — 22 года мне тогда было. А когда вернулся — уже нигде не играл. Конечно, многие могут не узнавать. Но те кто любят футбол и фанаты — узнают всегда.
Про бизнес рассказывают только олигархи, и то не рассказывают. Мой бизнес лежит там, где у меня есть прибыточная часть. Какой он — это уже отдельный вариант».
О собственной реализации
«Когда ты взрослый, считаешь, что жизнь прошла разными ступенями: были Зенит, Динамо Киев, за рубежом поиграл, операции во всех странах мира.
После чемпионата мира был в Валенсии, получил травму, два года резался и закончил в 26 лет. Играл в левых командах, потому что перебит нерв. Пытался восстанавливаться, но это очень тяжело. Когда меня в Америке резал врач, то сказал: «Олег, мы тебя будем резать, но у нерв у тебя перебит». Ответил: «Режьте, какая разница». С этого все и начинается. Мой сын сейчас играет и я не хочу, чтобы у него такая доля была».
О Викторе Леоненко
«Мой дружбан. Я тоже говорю, что Леоненко — полуфутболист. Это жизнь. Я ему говорю: «Леон, а где ты играл? В чемпионате Украины, откуда я убежал? И был лучшим 3 раза». А потом Лобановский его убрал, и он без травм, без ничего — не смог заиграть. Как так можно?
Но это наш друг. Как к нему можно относиться? Я его воспринимаю, когда он начинает чудить, а наша команда ставит его на место. Одно дело — мочить динамо и сборную. Критиковать и объяснять — это же разные вещи. Леоненко не умеет объяснять. Ему лишь бы поговорить. А как это сделать, как ребят настроить — это он не может».
О футболе и политике
«[Футбол] должен быть вне политики. Просто многие используют его, как политическое давление. Это привлекает слишком много внимания и обсуждается. Если вспомнить, то когда шла Олимпиада, все войны прекращались. Независимо ни от чего. Я думаю, что если дойдем до этого, то все будет спокойно.
Я всегда говорю, как есть. Нафиг это обсуждать? Пусть политики все решают. Сам летаю в Новый Уренгой, Челябинск и играю.
Человек сам выбирает, где ему играть. Я сам общаюсь с людьми. Ракицкий себя проявил, и там играет. Если бы он уехал в Испанию или Италию — ничего страшного. А поехал в Россию — проблема. Он свой выбор сделал, и это нормально. Ракицкий поехал играть в более сильный чемпионат. И сейчас там на хорошем счету.
Сборные Украины и России на Евро-2020 могут сыграть разве что в финале, или в полуфинале, если дойдут туда и Украина, и Россия. Может быть, если четвертьфинал в разных странах будет — можем там столкнуться. Хватит уже разногласий. Приедут наши болельщики и болельщики с России. И никаких проблем не будет. Это может стать прорывом».
О Лобановском
«Была конечно [обида на тренера]. Когда он меня в 1990-м не взял на чемпионат мира. Но потом, уже после того, как в 94-м забил, приехал пообщаться с Васильевичем в Киеве. Он сказал, что это была ошибка, и нужно было меня взять. Васильевич редко извиняется. Он говорил, что готовил меня на будущее, а сам ушел.
Как-то после игры сидели, я и еще 4 игрока основного состава. Ждём покойного Андрюху Баля. Тук-тук — в дверь. «Кто там?». «Валерий Васильевич Лобановский». Думаем, что шутит. Сидим, ржем, отдыхаем. Через минуту опять стук в дверь и Валерий Васильевич заходит. Смотрит, что все ветераны, и я — 19-летний. Говорит, еще раз увижу, что вы с ним пьете — будете оштрафованы».
О конфликте с Гаскойном
«Газза есть Газза. Сейчас у него тяжелые времена. Только вышел из клиники. В третий раз. Хороший футболист. А в Англии и Шотландии — Газза был религией.
В Шотландии есть такая традиция, что на Рождество команда вся собирается и одевается в разные наряды. Я гориллой был. Потом вся команда ездит по барам и играет в карты на интерес. Затем — соревнования между собой. Хорошая традиция.
Мы из одного бара ехали в другой. Я сел на первое место, а Гаскойн пришел с огнетушителем и хотел меня [полить]. Хорошо, что его оттащили, мог быть конфликт. Но это нормальное явление.
Как-то на тренировке Уолтер Смит ему пихает, все стоят в кругу, смотрю, а у Гаскойна течет. И Смит ему говорит: «Да иди ты к чертовой матери».
Газа сделал это, чтобы не ругались на него. Он обмочился, а тренировка пошла дальше. Сборы закончились. Представляю, если бы у Лобана такое было. Мог и с футболом закончить сразу»
.