Все перебежчики были уроженцами Юго-Востока УССР (только Тернавский родом из Киева), и каждый из них рассказывал тогда, что не отделяет для себя Украины от России, что для него, выходца из бывшего СССР, нет в этом переходе никакой проблемы.
В спортивных изданиях Украины, которых в начале 1990-х было раз, два и обчелся, по этому поводу развернулась довольно эмоциональная дискуссия. Но каждый в итоге остался при своем мнении. ФФУ, отстранившись от процесса, кстати, тоже.
Тот, кто не понял поступка уехавших в РФ футболистов, так с ними и не согласился. Тот, кто считал так же, как и перебежчики, не понял причины возникшей дискуссии.
Между тем к началу второй половины 1990-х в Украине вызрело новое поколение талантливых ребят (по сути вся молодежка 1973 года рождения), так что со временем «дело перебежчиков» стало утрачивать прежнюю остроту, а потому и терять актуальность.
...Прошло время. Со своими футболистами, выросшими и обученными игре в мяч уже в новой стране, мы вроде бы разобрались. Они из нее массово не бегут. Но, оказывается, сама проблема никуда не исчезла. Она просто вскрылась по-новому.
В последние, увы, ставшие военными годы, наше футбольное сообщество, пусть и с очевидным раздражением, все же вынуждено вернуться к обсуждению недоговоренного и недопонятого ранее.
Кто-то не понимает, как в условиях кровавого конфликта с РФ – хотя бы из чисто этических причин – можно уезжать играть в футбол в чемпионат России, как можно ездить на отдых на отторгнутые этой страной у Украины территории? Кто-то отвечает, дескать, а что здесь такого?
Как и в середине 1990-х, мы бы, наверное, снова поговорили и разошлись – с тем, чтобы каждому остаться при собственном мнении. Но есть одно НО!
Наша с вами страна уже потеряла, временно, часть своей территории. И потеряла именно там, где довольно большая группа людей в едином порыве в час Х сказала себе – а что здесь такого?
Вскоре, ознакомившись с наступившей реальностью, многие, конечно, прозрели. Но до конца – не все. Сюда, в Украину, в ее ослабевший чемпионат потянулись в итоге и те, и другие. Каждый – со своим мнением.
Нам важно и полезно знать его. Но мы не обязаны его разделять. Более того, мы имеем такое же неотъемлемое право с ним не соглашаться. Категорически. И на сей раз куда агрессивнее, чем прежде.