Анатолий Гетьман, которого в фанатском движении киевского Динамо знают под прозвищем «Махно», стоит у истоков создания фан-движения клуба. Он ездит на выезды Динамо с 80-х годов.
Анатолий рассказал, как создавалась группа фанов киевского Динамо, как раньше ездили на выезды. Вспомнил крутые истории про Парамона и Дмитрия Гордона. Поведал о дружбе и вражде с фанами московского Спартака и как помогли Днепру создать фан-движение. А также признался, почему фанаты освистывали Блохина и с кем из футболистов дружили.
— Анатолий, как давно вы болеете за Динамо?
— Давненько. Первый матч, на котором я был: Кубок Кубков Динамо — ПСВ Эйндховен в 1975 году (Динамо выиграло 3:0 — прим. Ред). Мне тогда 10 лет было. Сам пошел, никаких билетов тогда не нужно было. Толпы такие, каждый матч по 100 тысяч. Как-то так потихонечку и начал ходить. А в 1978-м хоккейный Сокол вышел в высшую лигу, и я начал еще и на хоккей ходить. Ажиотаж был сумасшедший, во Дворце Спорта практически нереально было попасть на матч.
И где-то году к 79-му у нас образовалась такая кучка домашних кузьмичей (кузьмичи — обыкновенные болельщики, не фанаты прим. Ред.). Летом футбол, зимой хоккей — так и было. Еще ходили поддерживать баскетбольный «Будівельник», но на выезды с ними мы никогда не ездили. И вот тогда же, в том же 79-м, нас очень сильно поразили фанаты московского Спартака. Приехало человек 200, все в клубных цветах, мы это увидели и просто охренели. Динамо проиграло в Киеве 0:2, и Спартак стал чемпионом. И мы подумали, вот бы нам тоже куда-то в другой город поехать на футбол. Это были мечты.
— И как все-таки начали ездить на выезды?
— Было 23 марта 1980 года, мне — 15 лет. Как раз совпало, что у всех каникулы, и у школьников, и у студентов. Узнали, что Сокол едет играть со Спартаком, можно поехать поддержать команду, и мы решили рвануть в Москву. Если брать чисто тех, кто ходил на сектор, то нас поехало 13 человек. Кто-то с родителями, а кто постарше — своей компанией. Приехали в 11, а матч в 13:00, и мы решили прогуляться по Красной Площади, и опоздали на хоккей, попали лишь на середину второго периода. Сокол проиграл в том матче. Но впечатлений набрались достаточно. Движение у Спартака — очень серьезное, наверное, самое организованное на то время.
Через неделю мы поехали на матч Динамо Москва — Динамо Киев на Кубок СССР. Киев 3:0 выиграл. Начали думать, куда ехать дальше. И тут Сокол играет в Питере, рванули туда, потом через 3 дня — уже в Риге. Вышло такое турне у нас. Мы поняли, что можно вот так ездить, и рванули в Симферополь на Кубок Сезона. Ну в основном, конечно, Москва — самый частый маршрут. Из украинских команд только-только Днепр и Одесса вошли в высшую лигу, так что больше, конечно, по другим республикам катались. Самый пик был, наверное, в 81-м. Очень много фанов приходили на сектора. Их было два: 10 и 11. Массовость стала выше, но на выезды немногие ездили.
— Так как все-таки зародилось это фан-движение Динамо?
— Изначально мы собирались ездить на хоккейный Сокол, но потом после перерыва вернулся и футбол. Мы несколько раз сгоняли на выезд, ничего страшного с нами не случилось, плюс на домашних матчах собирались и уже увидели, кто есть кто, на кого можно рассчитывать, а на кого нет. Ну и плюс мы и вне футбола/хоккея собирались в Гидропарке, просто вечером встречались и общались, что-то придумывали. Обдумывали будущие поездки: маршрут в особенности. Был у нас Витя Заглада, он же Утюг. Он у нас был вроде идейного лидера, как старший. Он очень помогал тем, что делал билеты по 10 копеек. Как-то через спорткомитет он это мутил-воротил. Кстати, Витя был учителем математики. Не пил, не курил, он был прототипом хорошего советского студента. Молодежь за ним шла. Менты естественно знали, что он у нас за главного. И часто его прессовали, и даже забирали в участок. Если кто-то из наших попадал, мы приходили забрать. Если мы все попадали в милицию, то сидели все вместе. Такое бывало часто. Особенно в Москве, тогда менты нам сразу говорили: «Будете кричать — поедете в Киев через 15 суток». Мы спрашивали: «А хлопать можно хоть?». «Только ушами» — отвечали менты. Они постоянно забирали шарфы у нас. Фанаты для них считались, как инакомыслящие, как какие-то придурки, нас приравнивали к фанатикам и сектантам, а это нарицательное понятие. Но в Москве эта ненависть к фанатам проявлялась особенно. Они не только нас, они и своих же московских фанов не любили. Бывало так, на стадионе 5 минут смотришь футбол, а потом уже в райотделе.
— Как фан-движ начал развиваться?
— Сначала ездили 5,7,10 человек. Через год, в 1981 уже намного больше бывало. Были люди, которые чисто в Москву катались, туда могло и под 100 людей поехать, но это туристы-барыги, в основном, или кузьмичи. Некоторые ездили чисто закупиться, программки разные скупить, еще какие-то безделушки, а потом возвращались в Киев и как барыги — толкали другим. Мы таких подрезали из нашей компании.
В далекие выезда, как Тбилиси или Баку — бывало ехали по 2-3 человека. В Одессе, когда туда ездили, вообще могли на неделю остаться, особенно летом. Потом многие начали подтягивать своих друзей и одноклассников. Все сорвиголовы сразу соглашались ехать. Понятное дело, что люди вроде Димы Гордона, который тоже ездил на некоторые матчи, нашими путями не станут добираться на матч. Это и страх, и риск. А вот этот костяк, самых безумных ребят, которые соглашались ездить куда угодно, образовал так называемую «Группу здоровья». Если говорить современным языком ультрас, то это была наша первая отдельная «фирма», как сейчас Альбатросы, Родичи, WBC. А тогда вообще не говорили ультрас, были просто фанаты Динамо.
— Вашу «Группу здоровья» ассоциировали как любителей выпить?
— Выпить, похулиганить. Мы тогда еще пацанами были, могли хорошенько выпить, а после этого уже и похулиганить (улыбается).
— Часто работа мешала выездам и наоборот?
— В основном, многие хулиганы/фанаты — были безработными. Это сейчас можно отгул взять, а раньше пропустил рабочий день — до свидания. А как тогда работать, если каждые 2 недели куда-то нужно ехать на выезд? Потом возвращались с матчей и искали новую работу. А когда у тебя в трудовой книжке уже столько печатей, кто тебя возьмет на работу, особенно, если ты молодой? Тогда могли спокойно посадить за тунеядство, раньше с этим было жестко. Меня спасало то, что я учился в вечерней школе. Многие, кто решили строить карьеру, такие, как Дима Гордон и другие — просто пропадали из движа, такой график им не подходил.
— Так, а деньги откуда были, чтобы ездить на матчи?
— На матчи в основном на халяву, зайцем ездили, редко платили за билеты. Конечно, это не особо честный путь, но все же. Бывало, что разгружали вагоны, нам давали деньги, и мы на них ездили. Кого-то выгнали из техникума, получил расчетный лист, и на эти деньги рванул в поездку. Кто-то мог чемодан стырить на вокзале у иностранца какого-то, и потом продать его импортные вещи. По-разному бывало.
— Если брать современные атрибуты ультрас, что у вас было? Кричалки, баннеры, файера?
— Какие файера? Их тогда у нас еще не существовало. Те, у кого были знакомые девочки-кассирши, брали кассовые ленты, они хорошо летали. Серпантин считался уже мелким хулиганством, могли и упаковать. А вместо файеров мы в конце сезона газеты поджигали, и то это было злостное нарушение, и менты сразу забирали. Кричалки у нас придумывали люди, которые умели сочинять рифму. Рарешали на матчах кричать, главное, чтобы не было политики в тексте. Некоторые из тех, которые придумали тогда, и сейчас слышны на матчах Динамо.
— Слышал истории, что вы вербовали новых людей в движ, отбирая у прохожих шарфы. И тех, кто не убегал — принимали к себе?
— Так и было. В Киеве еще ладно, но нам же нужны были люди, на которых мы могли рассчитывать на выезде. Это у нас такая аттестация была. И она работала. Бывали ребята, которые могли дать отпор, а не просто не убежать с места. Вот таких мы особо ценили. У комсомольцев была массовость, а у нас качество. И главное, чтобы не просто ходили на стадион, а и на выездные матчи ездили. Но только не так, что 3 вагона барыг на Москву, чтобы нахоботиться.
— Правда, что тогда было почти нереально достать атрибутику, и вы просто отбирали у людей, у которых она есть?
— Очень редко такое могло случится, и то, мы забирали атрибутику у тех людей, которые по-нашему мнению, были не достойны ее носить. У нас атрибутики, в принципе, хватало. Менты забирали очень много. Особенно розы, не обычные шарфы, а именно розы фанатские. В других городах кузьмичи могли спокойно отжать. Всякое бывало.
— Знаю, что была классификация фанатов, на левых и правых. И не по политическому предпочтению…
— Левые фанаты — те, которые только на стадион ходят. А правые — это те, которые выезда катают, и в основном, получают этот статус уже после 10-го выезда. Это потом уже придумали, что нужно ремнем по жопе 10 раз ударить, такой себе обряд (улыбается), но у нас еще такого не было. Возвращаясь к поездкам, 1-2 выезда в Москву — это несерьезно, так каждый может. Другое дело, более южные направления: Ростов, Кавказ, или Ленинград. Вот там серьезные мочилова были.
— Были какие-то критерии отбора в ваше движение?
— Только качество и сила характера. Ну не устраивать же им экзамены на знания истории Динамо. Это я отвечу, еще пару человек, а другие?
— А за что могли изгнать?
— Если сильно накосячил, и это прямо отразилось на движении. Или, если дал заднюю, ну или развел своего же. Все, как в жизни.
— Дмитрий Гордон тоже ездил с вами на выезды?
— В ту же Москву Дима Гордон с нами ездил. Но видно сразу было: он – комсомолец. Тогда еще не было очень заметно, что у него есть огромный талант к журналистике, но ручка и блокнот всегда были при нем. Мы были из разных слоев население. Он был более культурным, такой интеллигентишка. А у нас всегда был огромный риск и большая вероятность подраться, причем в любом городе. Естественно, Гордон и многие другие, в этом не участвовали. А для нас это было неизбежно. Мы фанаты, любим подешевле что-то, где-то бесплатно, сэкономить, снять с кого-то по возможности, в общем, не самый защищенный слой общества. И если бы Дима Гордон остался фанатом, он бы не стал тем Димой Гордоном, которого мы знаем. Скорее всего, у него был выбор, и он его сделал.
— Как в рядах фанатов очутился Парамон?
— Мы его первый раз увидели году в 79-80-м, на хоккее. Парамон на хоккейных матчах и на футбольных собирал бутылки, это был его профессиональный вид деятельности.
Его все тренера знали, он был реально болельщиком, причем и баскетбола, и футбола, и хоккея, и гандбола. Потом его начали комсомольцы брать на выезд, и как-то так он и с нами тоже затесался. Но в основном, он ездил на такие себе «отдыхающие» выезда. В ту же Москву, как до Борщаговки проехаться. Это было слишком просто и неинтересно. Другое дело — Тбилиси, Баку, когда 4 дня едешь через Чечню.
— Правда, что Парамон уже в 80-х выглядел намного старше других?
— Да. При этом, он же чуть-чуть ненормальный. Он уже тогда был лысоватый, с усами, шепелявил. Были разговоры, что у него куска языка нет. Уже тогда мы не знали его точного возраста (смеется). Но он стал легендой. И это хорошо! В каждом городе есть такая легенда, символ. В Москве тоже была женщина, страстная болельщица, тоже странная немного. И в Одессе, такая же. В Питере был мужик наподобие Парамона. Такой обязательно должен быть. Как символ той эпохи.
С Парамоном была прикольная история. 85-й год на дворе. Был крутейший матч в Днепре. 2:2 сыграли, еще Протасов за Днепр играл. Перед матчем в гостинице подхожу к Демьяненко и спрашиваю, как сыграем? Он ответил: «Ничья, но боевая!». Видимо, сдавали (улыбается). После матча я, Витя Заглада (Утюг) и Парамон втроем ехали в Киев. Причем, никто так и не понял, как Парамон с нами оказался. В поезд вписаться не смогли, денег не было, решили на электричку и без билетов. Парамон начал чудить: ни с того ни с сего начал качаться, как Лобановский на скамейке и биться головой об спинку стула. Сзади сидела женщина, ей это не нравилось. Мы пытались его успокоить, потому что боялись, что выкинут с электрички. В общем, женщина позвала на помощь. Нас высадили, а Парамона оставили, потому что у него было удостоверение, что он психически болен. И в итоге, мы какими-то окольными путями, вместе с Витей добирались в грузовике до населенного пункта ближайшего. Мы были очень злые, и я еще бесился, что по приезду сбрею усы Парамона к чертям собачьим.
— Расскажите, откуда пошла вражда с московским Спартаком?
— Изначально, мы дружили со спартачами, не нападали друг на друга. Они нам помогали, провожали на поезд, и мы в Киеве были с ними любезны. Плюс, именно у них мы взяли идею, что нужно сделать свою атрибутику, других же фанатов мы тогда еще не видели. А потом дружба закончилась. Стало много людей, следовательно — много мнений. Но с их основой мы всегда могли найти общий язык. Но с массой, особенно с кузьмичами начались проблемы. В Киеве у нас все нормально, а приезжаешь в Москву — тут тебя накрывают и прибивают. И у нас тоже в Киеве хватало таких же кузьмичей, которые могли их побить. Зачем такая дружба?
— Читал, что самая легендарная драка была в Киеве в 1987- году, когда Спартак выиграл у Динамо…
— Это была не драка. Просто камнями закидали вагоны, побили стекла в поездах. Это больше ущерба нанесли. Другое дело потасовка 1982 года возле Троицких бань, которые недалеко от Олимпийского. Вот это уже была настоящая драка. Реальные кулачные бои. Кажись, кто-то из кузьмичей и начал эту битву. Людей было достаточно, где-то навскидку 150 на 200 в пользу Динамо, естественно. Изначально спартачей было больше, но потом приписывались обычные люди и кузьмичи и нас стало больше.
А та, которая в 87-году на вокзале, просто была более резонансной, и ее раскрутили СМИ. Ну вот где-то в 82 году и начали ломаться наши отношения со спартачами. Но мы начали дружить с зенитчиками (фанаты Зенита из Санкт-Петербурга), минчанами (Динамо Минск) и днепрянами.
— Ну хорошо, подрались, и чем все закончилось? Пожали руки и разошлись?
— Это сейчас жмут руку и назначают стрелки. А тогда, ну какие рукопожатия? Чаще всего приезжали менты, и потом все вместе сидели в райотделе. Сейчас уже цивилизованнее стало. Забили стрелу на том же Гидропарке или в лесу, без каких-то кастетов, ножей. Есть специальные сценарии, которые отрабатываются. И образно говоря, это уже как соревнование. А раньше все было спонтанно. Нас 3, их 7, дали по голове, уже лежим. Когда встали — никого нет, все спокойно, никто никому руки не жмет (смеется).
— На политической почве не было стыков с фанатами московских клубов?
— У нас была одна фишка. Когда мы ездили в Москву, на киевском вокзале покупали газету «Спортивна», которая на украинском языке, брали с собой и в московском метро читали ее. Общались тоже чисто на украинском. Москалей это жутко заводило, они смотрели на нас, как на инопланетян. А нам хотелось самовыразиться. Всегда задавался вопросом: почему эстонцы, которых пару миллионов, говорят на эстонском, грузины, которых тоже немного — на грузинском, и только украинцы, которых больше 40 миллионов, на русском. Всегда был вопрос, почему?
— Самое организованное фан-движение, которое вы видели?
— В Москве, фанаты Спартака. Масса людей, да и уровень организации очень серьезный. Там все раньше это началось. Поэтому и изначально больше людей было и дальше лишь росли. Вся Москва красно-белая. Хотелось бы, конечно, чтобы у нас все было бело-голубое, или как сейчас говорят бело-синее, хотя цвета динамовские бело-голубые были изначально. Но у Спартака реально уровень организации выше, и они более финансово обеспеченные. У них на выезд куча автобусов ездит, и на машинах люди катаются на очень длинные дистанции, да и на самолет у многих хватает денег. А у нас в Александрию, которая вообще рядышком, 200 человек с трудом доезжают.
Помню, мы ездили на левые выезды, аля ЦСКА — Спартак в Москве. Яркая афиша, плюс мы тогда еще дружили с фанами Спартака и решили помочь мясным (мясные — так фанаты называют ультрас московского Спартака – прим. Ред). Вагиз Хидиятуллин перешел в ЦСКА из Спартака (потому что пришла повестка, и вместо службы — пришлось играть за ЦСКА), а он же был важным футболистом для спартачей, и мясные очень обиделись на него, перевернули его «Жигуль» и побили машину. После матча мясные назначили стрелку коням (фаны ЦСКА), прямо на станции метро «Динамо». Был махач, и 2 фаната ЦСКА попали под поезд, смертельные случаи, еще в газете тогда маленькую статью про это написали.
— Правда, что вы помогли днепрянам организовать фан-движение?
— Да. Это как раз было в 1982 году. Днепр приехал в Киев, мы встретились с ребятами, с болельщиками из Днепра. Они посмотрели, как у нас это все происходит, сказали, что тоже так хотят. Они приехали на дубль, но им негде было остаться, я пригласил их к себе. Познакомились, рассказал им детали, как создавали движ, как сделать лучше, поделились опытом в общем. Завязалась дружба, начали помогать друг другу. Когда мы ехали на выезд через Днепр, могли у них остаться, переночевать, поесть, знали, что нам помогут. И они также, когда в Киев попадали. И бывало, что мы с ними могли поехать на выезд в ту же Москву, спокойно вообще, или они с нами куда-то.
В позапрошлом году они отметили 35-летие от создания движа, и меня пригласили. Там даже Русол и Езерский присутствовали. Это очень солидно. Движ сильный у них. Мы были рады им помочь, хотелось, чтобы было, как в Европе, побольше таких команд, у которых есть фанаты. Это только украшает футбол.
— В 80-х фаны Динамо крепко дружили с фанатами Жальгириса?
— Как с ними не дружить? Они ведь тоже москалей не любили. А еще днепряне, минчане и Зенитчики, была так званная антимосковская коалиция. У нас на территории Украины тогда только у Динамо и Днепра были фанатские движения. У Металлиста, когда они в Первой Лиге играли был сильный движ, но не фанатский, а из кузьмичей, там прям такие мужики-мужики. Пытались помочь Шахтеру организовать такое же. Но ребята пару раз с нами на хоккей поездили и заглохли. Поэтому, фанатские движи Шахтера, Карпат, Черноморца появились уже в конце 80-х — в начале 90-х.
— По сравнению с другими странами динамовское фан-движение сильно отличалось?
— Конечно. У нас все было на первобытном уровне. В других странах спокойно можно было любую атрибутику купить, а у нас нет. Где-то бабушки вязали, у меня не было бабушки, поэтому снимал с кого-то (улыбается). Много разных фанатов мы видели на гандболе — Спартак же постоянно играл в еврокубках, и к нам постоянно приезжали фанаты из разных стран: Нидерланды, Дания. Мы увидели, что у них есть огромный клубный флаг, шарфы, кепки. По телевизору западных фанатов не показывали, это было под запретом, считали, что они — какие-то безумцы.
— А пообщаться с иностранными фанатами пробовали?
— Ехали на матч Динамо Киев — Астон Вилла в Симферополь. Одна из самых крутых поездок. Добирались поездом Рига — Брест — Симферополь (вроде бы так он назывался). В соседнем вагоне, с нами ехал фанат Астон Виллы, мы пошли к нему. Помню он мне еще напульсник подарил бордово-голубого цвета. Со мной был друг, который на английском понимал. И пару часов с ним общались. Нормальный хлопец, хипповатого вида, немного на Джона Леннона похож — очечи, длинные волосы. У нас за такое могли побить и постричь. И тут заходит проводница, и показывает на меня и друга: «Ты и ты — на выход, там к вам какие-то дяди пришли». Стоят 2 КГБиста и говорят: «Пошли нафиг с этого купе, еще раз вас тут увидим, до Симферополя не доедите!». Уже в самом Симферополе у нас было желание поглядеть на фанатов и на футболистов Виллы. Может с фанов что-то сбить, а может по бартеру поменяться, такого же у нас никогда не было. Узнали, что они проживают в гостинице Москва, поехали туда. Выходят на улицу пару игроков, и фанаты там же. Мы только хотим подойти к ним, появляются дядьки в кожаных плащах, сразу видно КГБисты, и говорят: «А ну, быстро отсюда, приедете в Киев через месяц!».
— Но не только же этим запомнилась поездка?
— Конечно. В Симферополе ажиотаж был огромный! Для Крыма это как будто бы Барселона и Реал вместе приехали. Билетов не было. Мы увидели, что кто-то из фанатов продал свой билет за 25 рублей, тогда это были деньги: 3 бутылки водки или хорошие туфли можно было взять. То есть, чувак проделал такой путь, чтобы продать свой билет на футбол. Мы его побили и забрали эти 25 рублей, разумеется, в профилактических целях. Приехало много коней (фанаты ЦСКА), они немного продвинутее нас были. Они тоже приехали трусить фирму с других фанатов. Я с себя снял клубные цвета и подошел к ним, типа, как простой кузьмич, и спрашиваю: «Билеты есть у вас?». Спросили, сколько мне нужно. Говорю, что штук 5. Они предлагают 10. Я согласился. Говорят: Сначала деньги, а потом билеты». Сказал, что сейчас друзей заберу и вернемся с деньгами. Я позвал наших, мы забрали все билеты, естественно, что денег мы за них не дали. Они же болельщики ЦСКА, да и во-вторых, нехорошо наживаться на нашей команде (улыбается). А мы эти билеты продали дядькам серьезным из Донецка, настоящим шахтерам. У них еще под глазами черные круги были. Так они нас напоили крымским шампанским и выкупили все билеты. Поездка — удалась.
— Я так понимаю, что путь домой был очень веселым?
— Само собой, у нас куча денег, как 2 зарплаты инженера, мы уже олигархи (смеется). Решили поехать в аэропорт проводить команду. Узнали, почем билеты. По 19 рублей. Взяли 5 билетов, можем себе позволить хоть раз в жизни. И мы даже не думали, что вместе с Динамо полетим, даже не догадывались. А денег то куча, нужно их как-то потратить. Купили водки у таксистов, больше нигде нельзя было купить. А запивать взяли сок манго в банках. Гулять — так гулять. Мы в задней части салона, Динамо — в средней. У нас места не рядом были, со мной возле окна еще женщина сидела, лет 60, видно, что из какого-то коммунистического аппарата. Попросили ее поменяться местами, чтобы мы вместе сели. Она отказалась. Ну нет, так нет. Начали пить водку, открыли банку с соком. И началась комедия. Мы же по очереди пьем и передаем по кругу бутылку с банкой по самолету, и я случайно разлил этой женщине на волосы сок. Страшный крик, угрозы. Нас стюардесса предупредила, что если не хотим проблем, то лучше выпивать в тамбуре. Мы не хотели проблем с ребятами в форме и послушались. Пошли допивать водку. Проходит Саша Хапсалис, тогдашний игрок Динамо. Предложили ему дернуть с нами. Он отказался. После него идет один из лидеров той команды, мы с ним как раз дружили. Мы ему предложили, а он как раз травму получил и через 2 дня в Словакию уезжал на консультацию к врачу. Одну с нами тяпнул и пошел, даже не запивая. Сразу видно — уровень. Потом он выходит из туалета и говорит, чтобы мы к нему завтра в гости пришли. Естественно, он думал, что мы не придем.
На следующий день уже в Киеве, проснулись и идем к нему. Зашли в подъезд, тогда же еще не было никаких домофонов. Звоним в звонок, не отвечает, никаких шагов не слышно. Мы продолжаем звонить. Выходит он, сонный, потому что в самолете не спал. Удивился, потому что не думал, что мы придем. Впустил нас, немного посидели, пообщались. Ему на следующий день как раз нужно было улетать.
— С кем еще из игроков Динамо хорошо общались?
— Часто пересекались с основой, когда дубль играл. Пацаны заезжали на базу, смотрели на дубль, ну и с ночевкой оставались на базе. У Лобановского же заезды были еще тогда. Общались с Лозинским, Демьяненко, Балем, Бессоновым и другими.
Еще возле стадиона Динамо, в Музейном переулке был гастроном. Брали сухое вино и заряжались перед матчами. Часто встречались там с некоторыми футболистами. У них тоже была своя группа здоровья, тоже чуть-чуть вино попивали (смеется).
Мы дружили, общались нормально. Контакт с командой был. Но с хоккейным Соколом еще лучше. С хоккеистами очень просто было общаться. Динамо более имиджевая команда была. Хоккеисты нам даже деньги давали, по 20-25 рублей могли спокойно дать.
— Еще какие-то выезды в другие республики вспомните?
— Тяжелых было много. В Тбилиси выезд очень истощающий. И, пожалуй, в Баку. Потому что до этого мы еще в Ростове на матче были и сразу на Баку рванули. 4 дня ехали. Приехали рано утром за сутки до футбола, ночевали на пляже. Пытались снять дорогие часы с азербайджанцев. В Ростов приехали уставшими, там жара бешеная. Их кузьмичи нас вообще камнями закидали. У них тогда еще не было фанатов.
Еще в Ланчхути было весело. Действительно, такое себе село в Грузии. Там стадион такой был, маленький, на 8 тысяч, но чисто футбольный, один из первых без беговых дорожек. А рядом со стадионом бараны гуляют кучками. Пастухи и селяне целыми толпами идут вместе с нами на стадион. Биток, все 8 тысяч забили. Это была действительно экзотика. Это сейчас уже есть Ингулец, Минай. А тогда таких сельских команд не было…
— Как вы получили прозвище Махно?
— У меня фамилия Гетьман, и меня постоянно кликали то Скоропадским, то Петлюрой. Пытались как-то обозвать, а Петлюра то — враг народа, Скоропадский тоже не святой. Был какой-то летний матч, мы жестко подрались и у меня под глазом был огромный фингал. Дали мне какой-то платок, я взял им глаз перемотал. И вроде как визуально был на него похож. Ну и нас ассоциировали с анархией, вот как-то так и пошло. Нас еще и называли «Бандой Махно» из-за того, что мы людей грабили на клубные цвета и атрибутику разную. Но такое происходило только, когда мы ехали с Москвы с этими барыгами, которые спекулировали разным товаром, и даже на футбол не всегда попадали. Мы такое не любили, когда люди позиционируют себя фанатами, а приезжают скупить вещи и перепродать подороже. У людей, которые были достойны носить атрибутику — мы ее не забирали.
— Вспомните, как создавалось фан-движение уже в современной Украине?
— Изначально какой-то депресняк у всех настал, и мало ходили на футбол, было сложно приспособиться. Раньше ездили в Баку, а тут нужно ехать в Шепетовку. Не так уж и интересно. Было время, когда Суркис только приобрел Динамо, и мы вообще не ходили на футбол. Они сделали дорогие билеты на матчи, как будто бы купили клуб для своего внутреннего круга, и у нас очень негативное к ним было отношение. Но потом они исправились, когда поняли, что без фанатов тоже не хорошо. Дальше начали давать даже автобусы, чтобы на выезды ездить по Украине.
— Старые фанаты из 80-х стали основной ультрас независимой Украины?
— В 90-х старых фанатов уже меньше было, кто-то уже не ходил, другие в тюрьмах были, кто-то умер вообще. Правильнее сказать, что его основали наши дублеры, ученики, которых мы воспитали, они родились в начале 70-х. Они и взяли на себя руководство движем, начали как-то по-новому продвигать наше дело.
Да и сейчас мы все равно все вместе, особо не отдаляемся. Я конечно хожу еще, пока ноги носят, но не всегда получается. На многие выезда тоже катаюсь. Последний выезд в Чернигов ездили на Десну, ну и на Днепр тоже выезжали. Уже собирался в Харьков на Шахтер ехать, но из-за карантина не получилось.
— Ваше мнение о современном фан-движении в Украине.
— Слава богу, что хоть такое есть, и этим хотя бы занимаются. Может же прийти такое время, что не будет людей, готовых вкладывать себя и свое время в это. Но и другое дело, что падает интерес к футболу у всех. Люди ведь сразу не приходят на сектор, а сначала просто приходят на стадион, и кому становится интересно, увидели пиро, слышат кричалки прикольные — идут на сектор к ультрас. А если массово футбол перестает быть интересным, откуда новым людям взяться? Тенденций для роста пока не видно. Сами игроки привыкли играть при пустых трибунах, им так комфортно. С таким подходом, откуда новых болельщиков взять?
— Были игроки, которых фанаты меньше любили, чем других?
— Олега Блохина. Он конечно, футболист легендарный. Но не любили именно за его характер, и то, как он себя превозносил великим. Мы часто общались с игроками дубля, и они нам про него истории рассказывали. Да и сам Блохин относился к нам также. Во время матчей, если он где-то ошибся — могли его освистать, но если забивал — так не делали. Буряк тоже ходил особняком. Но он был неэмоциональный. А Блохин спокойно мог в наш адрес что-то плохое сказать. Он был комсомолец, и с его стороны это было неприемлемо. Приехали как-то в Баку или Тбилиси, а он после матча подходит и кричит: «О, опять вы тут, зачем приехали, погавкать на стадионе?».
— Я знаю, что фанаты очень негативно восприняли уход Буряка в московское Торпедо…
— Было неприятно, но не сказал бы, что была какая-то ярая ненависть. Обидно, что сильнейший футболист уходит. Плюс, мы знали, что у него был конфликт с Лобановским. Это же не ЦСКА, и не Спартак, а Торпедо. Мы их не воспринимали всерьез, обычная заводская команда, без фанатов. Раньше, задолго до этого, исторически у них хорошая команда была. Но на тот момент — уже нет.
— А из игроков соперников были “любимчики”?
— Весь состав Спартака. Особенно Гаврилов, Шавло и Дассаев. Конечно же, Бесков тоже. Из московского Динамо Газзаева не любили страшно. Игрок никакой, постоянно падал, разводил руками, и общался с судьями, а при этом его еще и в сборную СССР и в олимпийскую вызывали. Ну и эти его усы уже тогда раздражали.
— А к тому же Жуниору Мораесу, какое отношение?
— Крайне негативное. И это мягко сказано. Не хочу засорять интервью кучей матюков. Тут даже слово «предатель» будет неуместно. Выбрал деньги. Отработал тут, отработал здесь.
Того же Ващука мы тоже не сильно любим. Это тоже, мягко говоря. Перейти в Спартак, после этого еще и в Черноморец, с которым у нас тоже плохие отношения. Даже не знаю, как это описать…
— Из легионеров, кого больше всех любили?
— Я работал на базе, когда еще Вида играл в Динамо. И как футболист, и как человек — красавец. Он мне даже подарил свою футболку сборной Хорватии. Да и все хорваты вообще — молодцы. Вукоевич, Саблич. Они ведь тоже пережили войну, и они нам близки. Мне рассказывал Филипп (один из администраторов Динамо – прим. Ред.), что когда началась война у нас, ему звонил Саблич, который уже 5 лет, как не играл за Динамо и сказал, что знает, что такое война и предложил отвезти семью к нему в Хорватию, пока эти времена не пройдут…
— Знаю, что Ребров приходил на сектор динамовский, и общался с фанатами…
— Бывало. Точно помню, когда с Мариуполем играли. Реброва все любят и уважают. Даже, когда у него не получалось в тренерстве. Это мы так думали, что не получалось. Не зная, что будет дальше (смеется). Так-то, у него еще очень даже неплохо получалось. А многие говорили, что дно.
— Кстати, как фанаты отнеслись к тому, что Сёмин не дал Шацких попрощаться с фанатами в его последнем матче за Динамо, когда поединок не имел турнирного значения?
— Это ужасно. Скорее всего, нужно иметь очень сильную обиду на человека, чтобы так поступить. Это событие, которое запоминается на всю жизнь. И так испортить все. Притом, что Максим реально много сделал, как для Динамо, так и вообще для украинского футбола. Мы тогда говорили, что он деревянный буратино, а нам бы сейчас такого нападающего. Очень неприятная история. Мы хотели попрощаться с ним…
— Шовковскому тоже не дали попрощаться с болельщиками…
— А кому дали? Гусеву только дали. Всю плеяду 97-99 годов нужно было вот так проводить. Там все звезды были. По одному нужно было проводить. Когда мы еще Барселоне 7 забьем за 2 матча? Мне иногда кажется, что это вообще было не в этой жизни…
— Когда в последний раз кайфовали от игры Динамо?
— Самый последний раз, когда Попов принес победу над Шахтером в Кубке. Отличный матч был. А если раньше, то когда Динамо выиграло Кубок при Реброве, еще Вида два гола забил Шахтеру. Я тогда работал на базе Динамо, но на матче тоже был. И даже удалось с командой выпить шампанского. Эмоции были страшные! На обратном пути ехали в бусике, подъезжаем к заправке, купить водки, чтобы отмыть победу. Тут нас обгоняет еще один бус. Из которого выходит Артем Франков и его бригада. Образовалась огромная очередь на кассе. Я долго с Франковым общался стоя в очереди, как сейчас помню — он мне подарил свою аккредитацию на матч, а я как раз коллекционирую их.
— Президент московского Спартака Леонид Федун в интервью сказал, что у него в планах передать владение клубом в руки болельщиков. Как вы считаете, это реально? И возможно ли такое провернуть с Динамо?
— Учитывая, какая там большая прослойка болел, и какие болельщики у них есть — богатые, депутаты, очень состоятельные люди, и в очень большом количестве, и принимая во внимание, на каком месте сейчас идет Спартак в чемпионате, думаю, что это возможно. Они это могут потянуть. У нас это даже не утопия, а априори невозможно. У нас такие депутаты, которые называют себя болельщиками Динамо, которые только ходят в вип-ложу, покричать и селфи сделать. А именно если бы были настоящие фанаты, и при этом олигархи, которые готовы вложиться, и хотя бы штук 10, чтобы их собралось, тогда еще можно было бы поговорить. А так, кто вложиться? Я? Ну у меня есть 50 гривен, но это на две бутылки минеральной воды только хватит.
— Киевские Оболонь и Арсенал. Как к ним относитесь?
— Я считаю, что чем больше команд в городе — тем лучше. Во многих столицах вообще по 3-4 команды играют. Пусть будут, хотя бы с кем-то подраться в Киеве будет (смеется). Тоже какое-то развитие в этом плане, это ведь тоже тренировки. Пусть создают, только не так, как Арсенал в прошлый раз возродили, что он сразу пропал. Говорят, что у них нет болельщиков? Я помню, что у московского Локомотива тоже никогда не было болельщиков. Они считались пятой или шестой по силе московской командой, и особо всем было на них наплевать. Пришел Семин, появился менеджмент, пошли результаты — и сейчас у них куча фанатов. Вот и все…
— У общества есть такой стереотип или мнение, что все ультрас — это какие-то отморозки, безработные чудаки, которые только то и дело, что кричат, дерутся и устраивают беспорядки. Почему такое сложилось представление у многих людей?
— Потому что многие, скорее всего, никогда даже не сталкивались с этими людьми. На самом деле, я вот езжу с ребятами, общаюсь, и сейчас в ультрас очень много интеллигентных и порядочных людей. И многие из них даже свой бизнес сделали. Но конечно же, есть разные люди. Но вот есть такие, что могут покричать, подраться, устроить фаер-шоу, а на следующий день серьезно заняться благотворительностью, организовать помощь детдомам, многие волонтерством занимаются. А сколько наших людей на фронте было. Плюс ультрас одним из первых вышли на майдан в 2014. Сейчас, ультрас — это уже стиль жизни, а не что-то криминальное или аморальное.
Во времена моей молодости, когда мы только начинали, клише, которое ты зачитал, было верным. Тогда у нас в движении оставались лишь самые отмороженные и безумные парни…
— Вы считали, сколько выездов за Динамо вы откатали?
— После 100-го перестал считать. Это еще при Союзе было. Сейчас молодежь подсчитывает, а мы как-то не запаривались по этому поводу. Никто же не думал, что всю жизнь будем ездить. Я помню статистику матчей, результаты, но количество как-то не особо. Помню, когда-то в 83-м вроде бы считал, что получается 13-15 выездов в год. Ну можно вот так посчитать, но это будет не точная цифра.
Переходь за посиланням та донать нашим захисникам!
