Интервью из прошлого. Сергей Коновалов: «В «Динамо» ты играешь до первой ошибки. Допустил ее — ус­тупи место другому»

Сегодня герой проекта — экс-полузащитник Динамо и ряда других отечественных и зарубежных клубов, а также сборной Украины Сергей Коновалов. В 2003 году футболист выступал за киевский Арсенал.

— Сергей, одной из сенсаций межсезонья стало известие о том, что во время контрольных матчей Арсенала тебе посту­пала множество предложений от зарубежных клубов. Это правда?

— Да. Звали голландцы, бель­гийцы, турки. Поначалу не прида­вал этому значения, но когда ко мне подошел вице-президент ту­рецкого Самсунспора с предло­жением обсудить условия лично­го контракта, понял — все очень серьезно. Признаюсь, даже был готов принять условия турок, но, видимо, клубы не сошлись в це­не.

— Рискнул бы в очередной раз отправиться за границу?

— Вполне. Турция — не такая уж и заграница, к тому же мест­ный чемпионат на ведущих пози­циях в Европе. А может, просто согласился бы, потому что люблю новизну. У меня и до этого было несколько приглашений. Опять звали в Корею, интересовались мной и в Китае. В Азию точно больше не поеду. Хватит.

— Однако в Корее ты провел далеко не худшие годы…

— Согласен. Но эта страна слишком далеко от Украины, к то­му же детям сложно будет в Азии. Хотя пока они папины частые пе­реезды воспринимают как раз­влечение.

«Родину, как и мать, не выбирают»

— Тяжело быть узнаваемым человеком?

— Нет. Хотя иногда встречают­ся люди, которые не понимают, что я такой же человек, как и все, и что мне тоже иногда хочется от­дохнуть или просто побыть одно­му. Это напрягает.

— А кем бы стал Сергей Коно­валов, если бы не был футболис­том?

— Как-то даже не задумывал­ся об этом. Раньше не представ­лял свою жизнь без музыки, так что, может быть, пошел бы в шоу-бизнес (смеется). А если серьезно, то лет с 15-ти я понял, что бу­ду футболистом, и ни о чем дру­гом не думал.

— Когда понял, что футбол — твое призвание?

— Наверное, когда попал в Днепропетровский спортинтернат, а потом тренер Евгений Мефодиевич Кучеревский пригла­сил в Днепр. Правда, на тот мо­мент я уже успел «засветиться» в различных сборных Украины, а Мефодиевич потихоньку стал подпускать и к дублирующему со­ставу.

— Тяжело было молодому парню влиться в коллектив? Ведь состав у Днепра был еще тот…

— Не скажу, что легко. Помога­ло то, что вместе со мной в команде появилось и много дру­гих воспитанников спортинтерната — Коля Медин, Сережа Дирявка, Андрей Полунин, Женя Похлебаев, Саша Паляница… Мы и дер­жались постоянно вместе, под­держивая друг друга.

— Были слухи, что накануне чемпионата мира 1994 года тебе предлагали принять российское подданство…

— Это не слухи. Когда я высту­пал в Днепре, меня и Женю По­хлебаева приглашали в москов­ский ЦСКА, который принял Ген­надий Костылев, сменивший на этом посту покойного Павла Фе­доровича Садырина, ушедшего в сборную. Костылев несколько раз даже приезжал в Днепропет­ровск на переговоры, а одним из условий перехода была смена гражданства и выступление за российскую сборную.

Признаюсь, в 20 лет соблазн выступить на чемпионате мира был очень валик, но, посоветовав­шись с Николаем Павловым, я решил остаться. И не жалею. Правильно ведь говорят, что Ро­дину и мать не выбирают.

— Почему предпочел Дина­мо?

— Тогда у Днепра было сложное финансовое положение. Мы играли, по сути, за обещания. Условия контракта не соблюда­лись, а после того как стало известно, что наш главный спонсор обанкротился, мы поняли, что заработанных денег не увидим. Перспективы не было никакой.

А на тот момент почти у всех ре­бят были очень хорошие предло­жения и от отечественных клубов, и от зарубежных. Меня настойчи­во авали в Россию, но хотелось иг­рать в Украине. К тому же киев­ское Динамо — великий клуб, И, наверное, каждый украинский мальчишка мечтает выступать е его составе, Не последнюю роль сыграло и то, что киевляне хоте­ли пригласить сразу четверых футболистов Днепра. Мы квар­тетом дружили очень давно, и перспектива поиграть вместе в Киеве была очень заманчивой.

— Говорят, что вскоре после перехода ты стал одним из са­мых отъявленных шутников в Динамо.

— Не знаю, не мне судить. В принципе все ребята в Динамо любили пошутить. Я же просто не­навижу скуку и никогда не отка­зываюсь от возможности кого-то разыграть.

«В Динамо ты играешь до первой ошибки»

— А почему у тебя не получи­лось заиграть в киевском супер­клубе?

— Сложно сказать. В принципе, в Динамо ты играешь до первой ошибки. Допустил ее — ус­тупи место другому. Если ты сыг­рал ниже своего уровня — готовь­ся к скамейке запасных. Конку­ренция в клубе всегда очень большая. А потом снова влиться в коллектив тяжело. К тому же нужно ждать, чтобы ошибку до­пустил кто-то другой. У меня не получилось.

— Ты считаешь, что в Дина­мо тебе не предоставили по­вторного шанса?

— Не знаю. Сам много думал над этим. Согласен, что в Киеве в полную силу так и не заиграл. Хотя были и неплохие матчи… По­началу в Динамо все складыва­лось неплохо: я стабильно выхо­дил в основе, но потом посыпа­лась какая-то чехарда травм. Мо­жет, из-за них где-то и потерял уверенность, может, несколько подвел характер.

«Собаку съел…»

— На твой взгляд, где было сложнее играть: в Украине, Ко­рее или Израиле?

— Везде было по-своему не­легко. В Израиле из-за неспокой­ной политической обстановки и откровенной слабости команды, в Корее из-за непривычного мента­литета местных жителей и друго­го климатического пояса. Да и болельщики везде разные. В Из­раиле, например, болельщики не только дежурили возле подъезда, но иногда приходили даже домой. В Корее с этим было попроще, но сложно принять их образ жизни.

Да и к местной кухне было тя­жело привыкнуть. Все корейские блюда очень острые, пища всегда сдобрена различными приправа­ми с добавлением каких-то трав.

— Питание в спорте помогало?

— Партнеры по команде и тре­неры советовали, какие продукты лучше кушать перед игрой, что по­лезнее. У меня на счет еды было свое мнение, и я старался делать так, как считал нужным, но со временем тоже присел на местную кухню.

— Наверное, традиционный вопрос, касающийся кухни — блюда из собак пробовал?

— Пару раз нам их готовили. Собачье мясо отличается от сви­нины или говядины и по вкусу, и по запаху. Чем, объяснить слож­но, надо пробовать.

— Выступая в Корее, ты выиг­рал «Бронзовую бутсу» в споре бомбардиров. Получил какие-то дополнительные призы?

— Отнюдь. Больше это принес­ло моральное удовлетворение.

— А за победу в Кубке азиат­ских чемпионов команду как-то премировали?

— Так получалось, что фи­нальные игры Кубка проходили перед самым стартом нацио­нального чемпионата. Когда вы­играли первый Кубок, — а реша­ющие матчи мы играли в Малай­зии, — президент снял ресторан, и мы сразу же после последнего поединка всей командой совместно с руководством клуба отправились праздновать успех. Веселились всю ночь, правда, особо не усердствовали, по­скольку на следующий день вы­летали в Корею, а еще через три дня у нас была календарная игра.

— Командные посиделки — об­щепринятая традиция в Корее?

— Да. И ко мне, как к иностран­цу, постоянно был приставлен кто-то из партнеров, который дол­жен был забрать меня из дома, привезти в ресторан, если я не знал, куда ехать.

— В Корее передвигался на личном автомобиле или предпо­читал пользоваться услугами такси?

— Только на своей машине. В Сеуле все указатели на англий­ском языке, так что особых проб­лем не было. В другие города ле­тал самолетом.

— Проблем с автоинспекцией не возникало?

— Нет, меня узнавали. А ведь футбол в стране не является спортом номер один. Наверное, потому что я не очень на корейца похож (улыбается). Потом отпускали.

Сергей Дрыга, 05.04.2003