— Сергей, правда, что твоему возвращению в «Динамо» в свое время поспособствовал телеканал «Евроспорт»?
— «Динамо» на сборах готовилось к четвертьфиналу с «Ювентусом», а как раз в это время проходил четвертьфинал Кубка Азии. Со слов легендарного администратора «Динамо» Чубарова, мой гол «ножницами» (в составе корейского «Пхохана». — Прим. авт.) крутили по «Евроспорту» как лучший гол дня. Лобановскому взятие ворот понравилось, и он переспросил, что это за парень. А ему ответили, мол, это же наш — Коновалов. Гол и вправду получился хороший — я влет «ножницами» забил. Кстати, перед той игрой я не пошел на общекомандный ужин. Заказал себе европейскую пищу в номер. Тренер на меня обиделся, посчитал, что это неуважение к команде и не поставил в стартовый состав. Выпустил только после первого тайма, и я красиво забил. После того как гол понравился Лобановскому, мне позвонил Григорий Суркис. Для меня сам факт того, что Лобановский меня хочет видеть в своей команде, много о чем говорил. Одного желания мэтра мне хватило, чтобы вернуться в Украину. Хотя в финансовом плане в Корее у меня были предложения намного поинтереснее. Сравнить с «Динамо» — небо и земля.
— Говорят, в 1998-м ты стал одним из наиболее оплачиваемых футболистов «Динамо»?
— Такой контракт был только у нескольких человек — Калитвинцева, Лужного. Это еще было до того, как улучшили условия Шевченко и Реброву. Лобановский сразу по возращении сказал, что по меркам «Динамо» я миллионер. Когда уходил из «Динамо», Григорий Михайлович Суркис в разговоре со мной сказал, что при желании всегда смогу вернуться. Вернулся сразу на сборы в Ялту. Лето, я красиво оделся — желтая рубашечка, лимонного цвета. Когда подошел к Лобановскому, перекинулись парочкой фраз, присели, и под мышками у меня уже было мокро. Говорить с таким уважаемым человеком — это событие. Переживал.
— Что может быть сложнее, чем сборы Лобановского?
— После Кореи к сборам в Ялте я был готов. У корейцев нагрузки посерьезнее. Хотя и Ялту было непросто «проходить». Но для меня это было сродни отдыху. Нагрузки не удивляли, главное, что я оказался в кругу своих. Плюс, на сборы мы ездили с семьями. Распорядок был простой: в 6 утра — подъем, занятие на легендарной тропе, потом завтрак, и мы до обеда отдыхали на пляже. После — вечерняя на тренировка либо на дорожке, либо на поле без мячей: станции, барьеры, набивные мячи. Тогда в команде появились Кирюхин, Герасименко, Каладзе, Белькевич, Хацкевич. С остальными я был знаком по «Динамо» еще до отъезда. В нападении тогда была бессменная связка Шевченко — Ребров. И Лобановский стал искать мне позицию в центре поля, и даже на фланге. Мне эти позиции не особо нравились, но это было не главное. Главное — я опять играл в «Динамо».
— По прошествии времени удалось понять, как «Динамо», едва не вылетев в противостоянии со «Спартой» в квалификации Лиги чемпионов, в итоге чудом не оказалось в финале турнира?
— Так у «Спарты» команда была в порядке, все потом себя в Европе проявили. В Праге весь матч 0:0, и на последних минутах благодаря рикошету мы сравниваем счет в противостоянии. Дополнительное время — без забитых мячей. Потом серия пенальти, которую не забуду никогда. Перед ее стартом все игроки присели на землю, массажисты помогали ноги привести в порядок. Получилось так, что сидел недалеко от Лобановского, он спрашивал, кто будет бить. Сразу было понятно — Шева, Ребруха, Каха. Нужно было еще два человека. Многие поснимали бутсы и не хотели брать на себя ответственность. Васильевич говорит: «Мало, нужны еще двое!» Я имел неосторожность, сидя на пятой точке, сказать стоявшему надо мной тренеру: «Васильевич, я могу пробить!» Лобановский после паузы, посмотрев на меня, сказал: «Сережа! Пробить и я могу, забить надо!» После этих слов у меня все опустилось, уже был не рад, что взял инициативу. И когда началась серия, понял, если что-то не так, то на меня все будут говорить. Повезло, что хорошо сыграл Шовковский. Моя очередь бить. Поставил мяч и четко знал, куда буду бить. И тут меня вратарь «Спарты» (Поштулка. — Прим. авт.) «качнул», и я в последний момент передумал. Перед ударом, смотря на голкипера, поменял свое решение и пробил очень неудачно. В другой угол. Хорошо, что все закончилось хорошо. И мы прошли дальше. И к этому удару больше не возвращались. (На видео - с 09:18.)
— Кто распределял денежные бонусы за Лигу чемпионов для игроков в «Динамо»?
— Лично Лобановский. А премиальные за Лигу чемпионов — это были основные деньги для игроков. Я раз в интересную ситуацию по этому поводу попал. На следующий год, когда из «Динамо» уже уехали Шевченко и Лужный, но еще оставался Ребров. Появились новые исполнители — пришли Яшкин, Серебренников, Кормильцев. После большого подъема (полуфинала Лиги чемпионов) в команде был спад. Первая группа у нас была — «Лацио», «Байер» и «Марибор». И мы чудом вышли, набрав семь очков. Так получилось, что в тех матчах, где и были набраны очки, я не играл. Когда раздали премиальные, немного не понял, почему не так, как мне хотелось. Ведь после Кореи я привык к определенным условиям. К тому же я был одним из опытных игроков, одним из стариков в «Динамо». Подбил капитана команды Сашу Головко, а также Сергея Реброва, Сашу Шовковского, Валика Белькевича и Сашу Хацкевича пойти к Васильевичу и узнать, почему так мало дали.
— Только тебе?
— Остальных все устраивало. Ребята поддержали инициативу, и на заезде пошли к Лобановскому. Он очень удивился, что вечером к нему пришла такая делегация. Он вообще не особо любил, когда больше трех компания собиралась. И капитан начал ему объяснять, почему пришли. Лобановский — к каждому, мол, у кого какие вопросы. А я был последним. Он ко мне, и я понимал, что заднюю включать уже поздно. Сказал легендарной фразой: «Васильевич, тигру не докладывают мяса!» Лобановский ответил в своем стиле, открывая журнал: «Сейчас посмотрим, Сережа, в каких матчах ты играл и сколько. «Лацио» — «Динамо»: ты играл — мы проиграли. «Динамо» — «Марибор»: играл — проиграли. «Байер» — «Динамо»: играл, но сыграли вничью. «Динамо» — «Байер»: выиграли — не играл. «Марибор» — «Динамо»: выиграли — не играл». Я уже сижу красный и думаю, зачем пришел. «Сережа, так ты пришел, чтобы вернуть?» — Лобановский спрашивает. В таких ситуациях и понимаешь, насколько гениальным человеком он был. Даже в таких моментах он тебя на место ставил, но не оскорблял. Пожалуйста, тренируйся, доказывай, шанс всегда получали все. Я на него никогда не обижался. Когда он не поставил меня в состав на матч с «Русенборгом», задумался о смене команды. У меня было повреждение верхней поверхности бедра, и оставалось две недели до встречи с «Русенборгом». По отдельной программе индивидуально работал с Берковским. Лобановский подошел и сказал, что рассчитывает на меня в этой игре. У меня прибавилось и энергии, и желания. Попросился выйти в товарищеском матче за «Динамо-2», а вторая команда играла на базе, на синтетическом поле. Я завелся, сам пошел в борьбу, «покатился», а на меня сверху упал игрок. Это было то же колено, которое только залечил. И в день рождения, 1 марта, я опять в лазарете. Потом начинал анализировать, что в «Динамо» не складывается. В самый ответственный момент что-то ломается. Операция, восстановление, набирал форму через вторую, даже третью команды. К концу чемпионата 2000-го года восстановился. В межсезонье поехал на сборы, готовился к сезону и чувствовал, что на меня уже особо не рассчитывают. У меня был разговор с Васильевичем. Он хотел видеть меня в команде. Я объяснил, что за два года сыграл не так много матчей. Попросил отпустить, дать возможность что-то поменять, ведь мне шел уже 29-й год. Григорий Михайлович также пошел мне навстречу и отпустил. Только спросил, куда хочу. Я попросился в Израиль — страну, где может хорошо себя чувствовать семья. У меня было предложение из Китая. Там меня хорошо знали по Азии. Перед возвращением в «Динамо» меня звали многие европейские клубы. Хотя и в киевском периоде хватает позитивных моментов. Матч с «Реалом» чего стоит. Отдал голевой пас на Реброва, так арбитр поставил непонятный офсайд. (На видео — с 1:29.)
— Расскажи о вашем веселом «футбольном доме». В центре Киева был дом, возле которого мальчишки могли встретить многих футболистов...
— В этот дом я заселился в 1995 году, как только десант из Днепропетровска перебрался в Киев. Говоря о десанте, имею в виду себя, Максимова, Беженара, Похлебаева. Дом тогда по ходу еще не был даже сдан. Нас, кстати, из «Днепра» не только в «Динамо» ждали. Звали в московский ЦСКА — армейцы незадолго до этого как раз «Барселону» обыграли. Московские «Торпедо» и «Динамо» интересовались. Но Николай Петрович Павлов сказал, что лучше в Киев ехать. В «Динамо» было много друзей — Лужный, Шматоваленко, Шкапенко, Мизин, Леоненко. Нам просто квартиры в том доме давали, сразу ремонтом начали заниматься. Было весело. Все праздники вместе отмечали. Много веселых историй. На Новый 1996 год еще лифт не работал. Новый год встретили у себя, а потом пошли к Калитвинцеву на 15-й этаж. Представьте, поднялись на 15-й этаж после встречи Нового года. Часа два ночи, все устали и договорились встретиться на следующий день. У нас был выходной. С самого утра заглянул Калитвинцев с баночным пивом — до сих пор не пойму, где он его достал. Мобильных тогда не было, и договориться мы не могли. Но постепенно ко мне подтянулись Леженцев, Ващук, Похлебаев, Шкапенко, Ребров. К обеду почти вся команда собралась. Потом поехали к Калитвинцеву.
— О «Днепре» образца сезона-1992/1993 до сих пор говорят как о несостоявшемся чемпионе Украины...
— Мы заслуженно должны были становиться чемпионами. «Динамо» в Киеве обыграли, а в Днепропетровске сыграли вничью. Не хочется возвращаться к интригам того чемпионата. Но разговоров, как там все на самом деле произошло, очень много. И как наши соперники выигрывали. Главное, что мы допустили ошибки в двух матчах — сначала в Запорожье потеряли очки, потом уступили в Харькове, хотя нас устраивала даже ничья. Так сложилось, что мы набрали одинаковое количество очков с «Динамо».
Переходь за посиланням та донать нашим захисникам!
