Вечный и любопытный вопрос: с какого возраста и, соответственно, сколько лет игрок должен быть встроен в национальный футбол, чтобы полноправно считаться его продуктом? Желательно, конечно, лет с восьми – тогда уж только отъявленный расист сможет что-то вякнуть… Ну а если он возник у нас позже? Как, скажем, Марко Девич? Жуниор Мораэс? Норма ФИФА – пять лет плюс незаигранность в ОФИЦИАЛЬНЫХ матчах ЛЮБЫХ сборных. Товарняки же не влияют ни на что, чему примером новичок сборной Англии Деклан Райс из «Вест Хэма» - он перед этим трижды сыграл за сборную Ирландии, родную для его отца.
Барни Ронэй из «Гардиан» формулирует:
«Две вещи кажутся определенными. Во-первых, необходимо учитывать тот факт, что мир изменился. То, что кажется простым выбором для мужчины средних лет с одним лишь флагом, может не подходить для подростка, стремящегося почтить и свою семью, и свою страну. Необходимо учесть используемый язык и допустить, что это вообще может быть сложной темой, и что это не чья-то вина, и не признак какой-то элементарной слабости духа.
И во-вторых, пора принять, что международный футбол это испытание систем, а не генов. Весь смысл, вся прелесть в том, чтобы сопоставить методы и практику одной нации с методами и практикой другой. Это не означает, что чешский народ по своей сути лучше англичан. Речь о планировании и конструировании, а потом - проверке, что работает лучше всего. С этой точки зрения Райс принял правильное решение. Какими бы ни были его гены, он как футболист является продуктом английской системы. (Воспитывался в Суррее. – А.Ф.)
Эта концепция спортивной национальности может быть перегружена эмоциональными связями в других местах, как в случае с Вилфридом Захой (форвард «Кристал Пэласа» принял решение выступать за Кот-д’Ивуар, и Daily Mail тут же съязвила, что он просто струсил играть за Англию. – А.Ф.). Но без этой отправной точки, без признания того, что спорт - это воспитание, а не природа, мы отступили бы на шаг назад к тем временам, когда Джек Лесли из «Плимут Аргайл» был отчислен из сборной Англии, когда в ФА узнали, что он цветной, когда Джон Барнс был освистан на «Уэмбли» и когда считалось нормальным издеваться над Захой в Интернете только за то, что он решил играть за страну своего рождения.
Итак, глубокие изменения происходят; в скором времени самой замечательной подробностью фурора вокруг Райса останется лишь сам фурор; а тот, кто чувствует иррациональную уверенность в этом вопросе, рискует оказаться на неправильной стороне истории».
Понятно, что это немного не о наших разборках – аналогия была бы полной, если б Россия вдруг натурализовала молодого украинца, еще и приглашавшегося в первую нашу сборную, но такого на горизонте, тьфу-тьфу, вроде бы не наблюдается. Тем не менее, выделю главную идею – соревнование систем, а не генов, которые в современном мире могут перемешиваться самым непредсказуемым образом. Англия с ее приростом населения исключительно за счет мигрантов давно уже прочувствовала это на себе, глядишь, когда-то и до нас дойдет – если достаточно разовьемся экономически.
В принципе, сам факт обсуждения всех случаев натурализации – от целесообразности, так сказать, национальной до целесообразности футбольной – говорит о бурлении народных масс. Очень многие чувствуют какую-то неправильность, но не могут ее внятно сформулировать без того, что нынче принято ругательно именовать расизмом, ксенофобией, сегрегацией и жестоко искоренять. Слишком многое сводится к отношениям между клубами – именно они выходят на первый план, когда рисуется новый кандидат в футбольные граждане Украины… Впрочем, на мой взгляд, более характерно другое: болельщики и квазиболельщики, особенно крайне далекие от футбола, склонны переоценивать и потенциал нации, и действующую систему – как же так, раньше игроков хватало, а сейчас куда они подевались? Да вот подевались! Разворовали к такой-то матери!
И далеко не только в футболе или, скажем, хоккее. Иногда кажется, что если бы у нас в медицине собирались на какие-то профессиональные соревнования сборные врачей, в педагогике – школьных учителей и преподавателей вузов, в технике – инженеров и изобретателей, мы наблюдали бы ровно такую же картину, как и в футболе… Просто он, футбол, всегда на виду и в нем все типа разбираются!
А вот по другому направлению можно даже порассуждать на более глобальную тему: возможен ли вообще классический национализм без расизма и ксенофобии. Я не о уханье на трибунах – изображая обезьяну, сам ей постепенно становишься, но о куче порой довольно мелких и бытовых тонкостей вплоть до невероятно показательной фразы: «Так я ни разу не расист! Я вообще считаю, что негры почти такие же, как мы!».
Артем Франков
Переходь за посиланням та донать нашим захисникам!
